"Право и собственность"
Когда в 2020-е годы госсектор начал активно расширяться, в этом были определенные позитивные моменты. Концентрация прибыльных предприятий, которые контролируют власти, позволила обеспечить каркас налоговой системы. Опора на государство позволила системообразующим компаниям не просесть в кризисы. Однако постепенно заложенная в природу госсектора неэффективность начала проявлять себя.
С введением санкций обнажились уязвимости экономики, завязанной на относительно небольшое число крупных компаний с госучастием. Одновременно стали проявляться и другие признаки «госкапитализма», когда власть как предприниматель имеет склонность в первую очередь заботиться о «своих» отраслях. Например, это заметно по распределению средств ФНБ на инвестиционные проекты — средства пойдут только на три частных инициативы из 23 (или 18% в денежном выражении).
Если сложить вложения в развитие за счет госбюджета и компаний с госучастием, то они составляют более 50% от всех инвестиций в России. На госбанки приходится порядка 70% активов финансовой системы. Одновременно данные показывают, что, например, производительность труда в обрабатывающей промышленности на частных предприятиях примерно в два раза выше, чем в государственных.
Получается, что доминирование госсектора сдерживает рост производительности в экономике в целом. А ведь это огромный ресурс рабочей силы, которая, как известно, сейчас в дефиците.
Структурная перестройка требует спокойных, но планомерных преобразований разросшегося госсектора. Здесь важно учесть и международный опыт. В Китае, например, ставка изначально делалась на конкуренцию внутри сектора. Система строилась по принципу децентрализации и олигополизации. Хронически убыточные предприятия просто закрывались, в то время как частному сектору давался максимальный ход. В итоге в Китае доля госсектора в ВВП к 2020-м упала до 40%. У нас же, по оценкам РАНХиГС, этот показатель — 56%.
Как можно использовать международный опыт в России? Видится, что действенными могут стать такие меры:
1. Перевод части акций госкомпаний в специальный пенсионный фонд для выплаты пособий пожилым людям из их дивидендов;
2. Продажа неэффективных хронически убыточных муниципальных и государственных унитарных предприятий (МУПов и ГУПов) за 1 рубль частным заинтересованным инвесторам — по аналогии с программой передачи ветхих памятников архитектуры «аренда за 1 рубль».
3. Децентрализация управления компаниями с госучастием: выделение на региональном уровне независимых бизнес-единиц в монополизированных секторах.
Разумеется, этих мер не будет достаточно. Не менее важно обеспечить свободу частного предпринимательства и создать условия для него. Прежде всего это доступное долгосрочное финансирование. Речь не только об уровне процентных ставок, но и о развитии рынка облигаций, запуске проектного финансирования под госгарантии и специальные кредитные линии ЦБ РФ коммерческим банкам под покупку облигаций проектных компаний, создаваемых специально для реализации инвестиционных проектов. Не менее важное значение имеют и налоговые стимулы для инвестиций, о чем говорил и президент России Владимир Путин на ПМЭФ.
Вклад государства в преодоление санкционных последствий и развитие современных производств при этом неоценим. Оно может брать на себя лидирующую роль при создании или модернизации секторов «технологического прорыва». Например, государство способно войти в капитал перспективных компаний через институты развития, но оно будет обязано продать долю после достижения ключевых показателей проектов. Другой вариант — использовать программы реструктуризации с временным выкупом проблемных активов и последующей продажей частным инвесторам.
Важно помнить, что времена изменились, а значит, пора предпринимать шаги по переходу к новой модели экономики. Реформа госсектора должна стать одним из первых таких шагов.
Авторы — исполнительный директор Института экономики роста им. Столыпина, начальник отдела аналитических исследований Института комплексных стратегических исследований (ИКСИ)
Источник: Известия
