"Черные лебеди-2022. Главные риски для финансовых рынков в наступающем году"
Главные риски для финансовых рынков в наступающем году
В ноябре «Деньги» провели традиционный опрос аналитиков и управляющих относительно ключевых рисков, которые могут оказать негативное влияние на мировую и российскую экономику в 2022 году. Наибольшее беспокойство вызывают возможные мутации коронавируса, которые могут подорвать и без того слабый рост экономик. Впрочем, даже в случае стойких мутаций катастрофического развития ситуации мало кто ждет.
Вирусная атака
Второй год подряд большинство аналитиков и управляющих называют коронавирус ключевым риском с непредсказуемыми последствиями для мировой экономики в 2022 году. Однако если в прошлом году опасения в первую очередь были связаны с эффективностью вакцинирования, выработкой коллективного иммунитета, то сейчас страхи сосредоточены исключительно вокруг новых мутаций вируса. Поэтому главным «черным лебедем» наступающего года эксперты назвали появление более заразных и опасных штаммов COVID-19, которые будут устойчивы к существующим вакцинам.
Скачкообразное развитие пандемии, новые агрессивные и резистентные к вакцинам штаммы приведут к жестким карантинным ограничениям и новым локдаунам, считают аналитики. В итоге, как отмечает руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «Финам» Ольга Беленькая, произойдет резкое падение спроса на путешествия и авиаперевозки (что негативно скажется на нефтяных ценах) и углубление общемировых проблем с цепочками поставок. Ситуация усугубится политикой «нулевой толерантности» к ковиду в некоторых азиатских странах, прежде всего в Китае. «На примере третьего квартала видно, что вспышка дельта-штамма в США и странах Юго-Восточной Азии привела к мини-стагфляции в мировой экономике, но эти периоды могут быть более продолжительными и ощутимыми»,— отмечает госпожа Беленькая.
Однако повторения ситуации 2020 года, когда мировая экономика испытала сильнейшее сокращение производства со времен Великой депрессии, на рынке не ждут. По словам главного аналитика Совкомбанка Михаила Васильева, граждане, бизнес, системы здравоохранения и власти приспособились к функционированию в режиме пандемии, накопили опыт, перенесли значительную часть операций в онлайн. По его оценкам, при неблагоприятном сценарии цена нефти Brent в среднем за 2022 год может составить $50 за баррель, ВВП России сократится на 0,5%, при этом средний курс доллара поднимется до 77 руб./$.
Разрушительнее будут последствия в случае появления не РНК-вируса, а более серьезного вируса — такого, как испанский грипп H1N1 или супербактерия, против которой бессильны антибиотики. В таком случае, как считает гендиректор «Спутник — Управление капиталом» Александр Лосев, мировую экономику ждет гораздо больший шок, чем пандемия коронавируса, так как жертв среди населения планеты может оказаться намного больше, чем от SARS-CoV-2, и негативное влияние такой пандемии будет серьезнее.
Санкции возвращаются
Тема санкций, которая, как казалось многим, на рынке отошла на второй план после встречи президентов России и США 16 июля, в декабре вновь набрала силу. На фоне обвинений России в подготовке вторжения на Украину западные политики заговорили о возможном расширении санкций, которые будут жестче, чем те, что действуют в отношении Ирана и Северной Кореи. С учетом того, что осенью 2022 года состоятся промежуточные выборы в Конгресс США, американские политики могут перейти к более активным действиям. «В условиях замедления экономики и повышенной инфляции США могут усилить антироссийскую риторику»,— считает Михаил Васильев.
В таких условиях нельзя исключать ни одного из возможных вариантов антироссийских санкций, включая полный запрет на обладание госдолгом России, жесткие ограничения для финансового и энергетического секторов российской экономики, заморозку долларовых активов, а также отключение от международной системы SWIFT. С приходом нового канцлера и правящей партии в Германии может усилиться давление и на «Северный поток-2».
Наиболее жесткими мерами участники рынка считают полный запрет на операции с российским госдолгом, отключение российских банков от SWIFT и возможное эмбарго на поставки нефти. «Затрудненное финансирование резко усложнит экспортно-импортные операции, что приведет к удару по ВВП в несколько процентов на горизонте одного года и падению фондового рынка минимум на 15–20%»,— считает портфельный управляющий Private Banking банка «Зенит» Георгий Окромчедлишвили. К тому же аналитики не исключают роста курса доллара выше 80 руб./$.
Однако такие санкции принесут не только серьезный ущерб российской экономике, но и будут иметь негативный эффект и для западных стран, отмечают участники рынка. «Запрет на госдолг, долларовые операции банков окажут негативное влияние на американских инвесторов, позиции доллара и глобальную экономику и при этом не повлияют на политический курс России»,— уверен Михаил Васильев. К тому же, как считает Ольга Беленькая, дальнейшая эскалация приведет к фактическому отказу от совместного с Россией решения стратегических проблем (климатическая повестка, контроль над вооружениями, стабилизация в Афганистане, отношения с Ираном), в которых заинтересованы США и ЕС.
Вооруженные конфликты
Беспокойство у аналитиков вызывают потенциальные вооруженные конфликты. Для России серьезные проблемы несет обострение ситуации на востоке Украины. По мнению Александра Лосева, военная операция ВСУ и украинских националистических батальонов в Донбассе с применением всех видов оружия против мирных жителей, многие из которых являются гражданами России, вынудит РФ дать жесткий военно-политический ответ. Последствия такого развития события для России не будут катастрофическими. Максимум, чего ждут аналитики,— это очередной пакет санкций и турбулентность на валютном и фондовом рынках, к чему российский рынок и экономика уже привыкли.
Большую опасность таят в себе конфликты в других горячих точках мира, например в Тайване, Кашмире. По словам начальника отдела аналитических исследований Института комплексных стратегических исследований Сергея Заверского, осенью этого года конфликт между Китаем и Тайванем достиг, по выражениям официальных лиц, максимальной точки напряжения за последние 40 лет. Это происходит на фоне образования нового партнерства между США, Великобританией и Австралией AUKUS, усиления западного военного присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе, демонстративных визитов и заявлений о готовности США оказать военную помощь Тайваню. «Китайские власти твердо настаивают, что Тайвань — это неотъемлемая часть Китая. В этих условиях китайская пресса, имеющая отношение к Компартии, пишет даже о возможности войны "в любой момент". Пока Минобороны страны заявило, что будет патрулировать Тайваньский пролив»,— отмечает Сергей Заверский.
Дальнейшая эскалация напряженности вокруг Тайваня может привести к ответным действия со стороны США и ЕС, что скажется на аппетите у инвесторов к риску. По мнению Сергея Заверского, речь вполне может пойти о санкциях, блокировке деятельности отдельных китайских компаний на западных рынках. «Открытый конфликт может очень серьезно осложнить логистику, привести к разрушению цепочек создания добавленной стоимости в мире. Последствия слабо предсказуемы. Могут быть как сильно позитивными для российской экономики, так и сугубо отрицательными»,— отмечает директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики «Альфа-Капитала» Владимир Брагин.
Наиболее серьезные проблемы для мировой и российской экономики возникнут в случае прямого вооруженного конфликта США и Китая, так как это война мирового финансового центра и главного потребительского рынка со «всемирной фабрикой». И именно этот театр военных действий, по мнению Александра Лосева, по-настоящему опасен для России, поскольку одновременно с военным начнется мировой экономический кризис, упадут сырьевые и финансовые рынки, а ведь значительная часть российского национального дохода формируется в экспортных отраслях и накапливается в иностранных валютах, в основном в долларах и частично в юанях.
Инфляция и рост ставок
Перебои в цепочках поставок из-за пандемии, многолетние максимумы по ценам на продовольствие и сырье, а также дефицит рабочей силы привели к раскручиванию инфляционной спирали. В октябре долларовая инфляция поднялась выше 6% — рекорда с 1996 года, цены производителей в Китае достигли 13,5%. В таких условиях инфляционные риски начали признавать и в ФРС США. Выступая перед Сенатом США 30 ноября, глава американского финансового регулятора Джером Пауэлл признал, что инфляция в стране больше не рассматривается как временная.
Аналитики опасаются дальнейшего роста инфляции и ее фиксации на повышенных уровнях. Такое неоднократно случалось в истории и, как отмечает главный макроэкономист УК «Ингосстрах-Инвестиции» Антон Прокудин, начиналось с какого-то шока, который временно увеличивал инфляцию значительно выше целевого уровня, а после этого адаптивные инфляционные ожидания приводили к повышению нормального, по мнению населения, уровня инфляции. И чтобы его снизить обратно, принимались жесткие меры. Например, в США в 1981 году ФРС поднимала ставку до 20% при инфляции в 10–12%. «Тогда инфляция после этого стресса снизилась до 2,5–5% (заякорилась в районе 5%), развернув инфляционный тренд, а экономика заплатила за это спадом ВВП»,— отмечает Антон Прокудин.
При текущем раскручивании инфляционной спирали Центробанки будут вынуждены быстрее ужесточать монетарную политику. В связи с тем, что инфляция в США прогрессирует, ФРС, как считает Антон Прокудин, может пойти на повышение процентной ставки существенно выше уровня инфляции, чтобы развернуть модель поведения потребителя с «тратить, пока не подорожало» на «отложу покупки, пока выгодны ставки по вкладам». Он не исключает того, что при инфляционных ожиданиях на конец 2022 года в 2,6% ставка может вырасти до 4–5%.
Такой подъем ставок станет потрясением для закредитованной экономики США в частности, да и мировой экономики в целом. «Резкое ужесточение финансовых условий может привести к банкротству слабых компаний, сдутию пузырей на рынках акций, облигаций и недвижимости, новому долговому кризису, стагфляции и падению цен на сырье»,— отмечает Михаил Васильев.
При этом рынки развивающихся стран, к которым относится и Россия, окажутся в числе наиболее пострадавших. «Быстрое повышение ставок центробанками развитых стран обычно приводит к оттоку капитала из стран с развивающимися рынками и ослаблению их валют. К тому же замедление роста мировой экономики и снижение спроса на рисковые активы могут привести и к снижению цен на нефть и другие российские экспортные товары»,— отмечает Ольга Беленькая. По оценкам Михаила Васильева, реализация риска резкого роста ставок ФРС США приведет к падению российского ВВП на 2,5%, средней цены на нефть Brent до $40 за баррель и подъему среднего курса доллара в России до 80 руб./$.
Долговой кризис
Опрос «Денег» показал высокие опасения аналитиков относительно рисков долгового кризиса в Китае, который может развиться из строительной отрасли. В сентябре долговые проблемы крупнейшего застройщика Evergrande с обязательствами более $300 млрд встряхнули все рынки. Шаги правительства и акционеров купировали проблему, но ее не решили.
О рисках рынка недвижимости Китая для американской экономики предупредила ФРС США. Американский регулятор хорошо помнит последствия своего кризиса на рынке недвижимости в 2007–2008 годах. Этот кризис, как отмечает Антон Прокудин, наглядный пример того, как коллапс в одной значимой отрасли может обрушить всю экономику страны, несмотря на наличие ресурсов для продолжения роста экономики.
Четырнадцать лет назад кризис в США начался с падения цен на недвижимость, что повлекло за собой быстрый рост просрочки по кредитам, обеспеченным ипотекой, а также ухудшение состояния дел у компаний строительной отрасли. «Обвал строительной отрасли, сопровождавшийся сокращением ее доли в ВВП, оказался достаточно сильным событием, чтобы подкосить экономику США и столкнуть ее в рецессию. Усугублялась ситуация ударом ипотечников просрочкой по банкам, вынудившим остановить кредитование части экономики»,— отмечает господин Прокудин.
В современном Китае доля строительного сектора в ВВП составляет 7,2%, что с учетом связанных с ней отраслей делает экономику страны зависимой от положения дел в строительстве. Изначально проблема в отрасли, как отмечает Ольга Беленькая, была вызвана ужесточением регулирования долговой нагрузки сектора из-за опасений властей Китая относительно закредитованности девелоперов и формирования спекулятивных пузырей на рынке недвижимости. В результате компании столкнулись с ограничениями в возможности рефинансирования долгов, что привело к активным продажам запасов недвижимости и падению цен на нее. «Это влечет за собой снижение кредитования физлиц в экономике. Также банкротство множества застройщиков тянет за собой несостоятельность связанных с ними структур (банков и поставщиков, подрядчиков)»,— отмечает Антон Прокудин.
В таких условиях аналитики опасаются сжатия кредитования и роста просрочки в Китае, что негативно скажется на экономике страны и оттоке капитала. Поскольку Китай является крупнейшей экономикой среди развивающихся стран, то и с других рынков ЕМ (в том числе России) произойдет отток капитала. «Острая фаза кризиса будет сопровождаться сильным сжатием на финансовых рынках всего мира. Это вызовет обвалы фондовых рынков и валют ЕМ, а также рынков облигаций ЕМ»,— отмечает господин Прокудин. В кризис 2008 года падение фондовых индексов составляло 50–80% от пиковых значений, что остановило привлечение финансовых ресурсов в реальную экономику и погрузило глобальную экономику в рецессию.
Зеленая экономика
Высокую неопределенность для мировой экономики аналитики видят в агрессивном переходе многих стран на альтернативные источники энергии. По словам Александра Лосева, зеленая трансформация лишила нефтегазовую отрасль инвестиций, необходимых хотя бы для поддержания текущего уровня добычи.
В таких условиях любое усиление дефицита сырья может привести к резким колебаниям цен на сырье. Наглядным тому примером стал осенний энергетический кризис в Европе, из-за которого цены на газ взлетели в начале октября до $1,9 тыс. за 1 тыс. куб. м, что втрое выше уровня конца лета и более чем в десять раз — значений октября 2020 года. Причинами такого развития ситуации стало быстрое восстановление экономики региона, которое привело к резкому росту спроса на электроэнергию, и отсутствие достаточных мощностей для удовлетворения этого спроса. В последние годы Европа активно переходит на возобновляемые источники энергии и планомерно отказывается от нефти, газа и угля, а также от атомной энергии. Это привело к массовым закрытиям шахт и предприятий, что снизило возможность Европы по быстрому наращиванию объемов добычи энергоносителей и выработке энергии. Усугубилась ситуация тем, что запасы газа в хранилищах региона после аномально холодной зимы 2020 года оказались на минимальных уровнях.
Осенний скачок цен не привел к заметному изменению риторики, политики продолжают активно выступать против инвестиций в добычу нефти и газа. Это, по мнению Владимира Брагина, может способствовать тому, что в 2022 году дефицит нефти и газа окажется еще выше, чем в 2021 году, а если мировая экономика при этом продолжит расти, то даже увеличение добычи ОПЕК+ может не спасти рынки от роста цен.
В таких условиях даже уровень $100 за баррель нефти марки Brent — это не предел. «Любой конфликт на Ближнем Востоке или попытки США развязать настоящую экономическую войну против России с блокированием трубопроводов и отключением от SWIFT или других платежных систем и с заморозкой счетов станут мощнейшим ударом по мировому рынку углеводородов. А следовательно, и по мировой экономике»,— отмечает господин Лосев.
Бурный рост цен на сырье чреват и продовольственным кризисом, предупреждают аналитики, так как ведет к проблемам в производстве удобрений. С начала года минеральные удобрения на фоне роста цен на газ подорожали в мире на 90–180%. «Мировое агропроизводство, включая страны Европы, крайне чувствительно к ценам на удобрения, от которых зависит его продуктивность. И в случае проблем с производством удобрений на фоне повышения цен на природный газ и электричество произойдет резкий взлет цен на сельхозтовары. Такой сценарий приведет к глобальному всплеску инфляции в ЕС и США с текущих 4–6% до 10% и более»,— отмечает Георгий Окромчедлишвили. В таких условиях он не исключает падения фондовых рынков на 20–30%. «Эффект для России будет менее заметен, так как страна в значительной степени обеспечивает себя удобрениями и продукцией сельского хозяйства. В случае реализации этого риска у отечественных компаний появится возможность даже заработать»,— считает господин Окромчедлишвили.
В ежегодном «Шокирующем предсказании от Saxo Bank» не исключается, что, столкнувшись с быстрорастущими ценами на сырьевые товары, политики сделают неожиданный и противоречивый шаг в 2022 году, чтобы временно ослабить экологические ограничения на новые инвестиции в добычу сырой нефти и природного газа на пять и десять лет соответственно. «План будет продвигаться как единственный прагматичный способ связать реальность нашего энергоемкого настоящего с желаемым низкоуглеродным будущим, а также ограничить риск социальных волнений, вызванных ростом цен на продукты питания и энергоносители»,— отмечается в пресс-релизе банка. По оценкам аналитиков, влиянием таких шагов станет рост IShares Stoxx EU 600 Oil & Gas ETF на 50%.
Источник: Коммерсант
